01.11.1953-10.12.2021

Повестки на  призыв в ряды СА мы с Николаем Ивановым получили за 10 дней до 27 октября 1971 года. Но через день опомнились (мне 18 лет исполнится 1 ноября) и сделали мне отсрочку до 9 ноября. Я возражать не стал. Проводил своего троюродного брата Николая, отпраздновал 7 ноября и вот на бортовой машине с провожающими с песнями прибыл в военкомат г. Сердобска. На электричке до Пензы в сопровождении офицера добрались без приключений.

И вот мы на Тамбовской заставе. ПЕРЕСЫЛКА. Огороженная высоким бетонным забором территория. Внутри здания и на площади, как в муравейнике, снуют туда-сюда люди-муравьи. На место убывших прибывают новые партии и так постоянно. Прошел день и нас, у которых есть возможность переночевать в Пензе, отпускают на волю. Я обосновался ночевать у брата в заводском общежитии (приехал после армии на завод начать новую жизнь). Прошел второй, третий день, а меня все не вызывают. Это потом выяснилось, что я был приписан служить в бронетанковых войсках, а в военкомате пишут так: «Нужно 10 человек», а пишут – 12 (на случай болезни или запоя) и вот нас, таких ЛИШНИХ, набралась порядочная куча. В общей сложности я провел на пересылке две недели. Чтобы скоротать время, приходилось смотреть бесконечные фильмы, краем уха слушая репродуктор, который находился в зале. А тут еще попался один призывник-коммерсант. Он проносил на территорию банку с компотом, а это не компот, а настойка вишни на спирту. Вот он и наливал всем страждущим стакан за рубль. Потратишь рубль и уже не так мрачно на душе, главное, вовремя заметить старшину-сверхсрочника, который иногда находил какую-нибудь бестолковую работу. На хрен не пошлешь – СТАРШИНА! Часто было и так, что плюнешь на все и по дереву взберешься на забор, а там вплотную стоят гаражи, по крышам гаражей на волю.

     Тут вдруг приезжает плачущая мать. Оказывается, в сельсовет пришла депеша на меня. Мол, пропал без вести. И где он? Утром скорее пошел к коменданту прояснить ситуацию. Вот он я, здесь уже две недели ошиваюсь, а меня дома разыскивают. Нашли мое дело и тут же заткнули мной дыру в МОРФЛОТ, а конкретно, на атомную подводную лодку … «Комсомолец» (атомные подлодки назывались … «КОМСОМОЛЕЦ», например, «Московский комсомолец»). Вот СПАСИБО! Вот ПОВЕЗЛО! А нельзя ли что-нибудь попроще? Подполковник начал меня уговаривать, мол: «Повидаешь мир, получишь хорошую специальность» и т.д. – «Подумай, завтра отправка команды». Я вышел подавленный и расстроенный. В железной тесной бочке, под водой повидаю мир. На ТРИ ГОДА! К таким подвигам я готов не был. Нет, я конечно не достоин такого почета. Пришел через день (дезертир, так дезертир, а дальше подлодки не пошлют). А тут среди прочих называют мою фамилию, построиться напротив проходной. Я еще подумал: «Наверное, штрафники». А тут увидел – нас строит сержант с петлицами артиллериста. КУДА? ЧЕЛЯБИНСК! Ну, это не море Лаптевых. И вот едем в автобусах на вторую Пензу. Там в бане прожарили нашу одежду, самих обработали от половых паразитов. А вот и наш поезд. По дороге потихоньку стали попивать заранее припасенные напитки. Я улегся на второй полке и заснул пьяным сном. От толчка вагона проснулся, не соображая, где я, свесил с полки голову, а тут мне услужливо подносят наполовину полный стакан портвейна. Опрокинув его, я снова уснул. Ночью подъехали к Уфе. По чистому перрону степенно прохаживается дежурный. Вот в соседнем купе открывается фрамуга и на перрон летит пустая бутылка. Она вдребезги разбивается, осколки летят по чистому полу. Заметался дежурный, на перрон выскочил милиционер, засвистел и побежал к тамбуру вагона. Внутри сразу зашумели и побежали по вагону два сержанта. Вот поезд тронулся и все неприятности остались позади. Я не знаю, нашли ли того болвана, бросившего бутылку, или нет.

Приехали в Челябинск, сели не скамейки в кучу, как мокрые нахохленные цыплята, ждем своей участи. На электричке ехали всю дорогу молча. Каждый был погружен в свои мысли и смотрел в окно – что там впереди? Что-то деревьев мало, а лесов совсем не видно и земля какая-то скудная не растительность, трава - одна полынь. Куда нас черт несет? Черт принес нас в город Карталы. Название какое-то – язык сломаешь. Автобусами ЛАЗ довезли нас до части и выгрузили у спортзала. В спортзале опросили, есть ли желающие отослать свои вещи домой. И вот: с чего начинается армия? Не с картинки в твоем букваре, а с бани! Заходишь гражданским, все смываешь и выходишь военным. Сразу друг друга и не узнаешь. Ну!   НАЧАЛОСЬ!

              68547шк - Шмас (школа младших специалистов). Учеба началась после карантина с конца ноября 71 по май 72. Начальник школы п.п-к Шикалов - добрейшей души человек предпенсионного возраста, нач. штаба м-р Поздеев, старшина роты ст. с-т старшина Килисиди - грек по национальности, небольшого роста, но с большими нереализованными амбициями и голосом, как у старшины. Человек дорвался до власти. Я по натуре исполнительный, но и мне все же досталось от него, а главное, НИ ЗА ЧТО! Как-то я исполнял обязанности уборщика расположения своего взвода по очередному наряду. Мы вдвоем утром и в обед вполне прилично убрали расположение и вроде было все хорошо, но вечером, после поверки, Килисиди командует: «Уборщики, выйти из строя! За плохую уборку обьявляю наряд вне очереди, налево! К туалету шагом марш!». Конечно, все было нормально, просто, скорее всего, туалет был запущен или Килисиди был не в настроении, но он выделил нам всем по ОЧКУ - чтобы блестели, как у кота яйца! (хотя по-моему они у него никогда не блестят) Дело пошло. Я познал много полезного. Оказывается, ОЧКО хорошо чистится кирпичом, затем до синеватого блеска доводится лезвием безопасной бритвы. К полуночи все управились и мы, одухотворенные от проделанной работы, пошли досыпать.

                Запомнились в УЧЕБКЕ войсковые учения, приближенные к боевым. Дело было где-то в феврале 1972 г. Школа на плацу получила задачу - НАСТУПАТЬ, РАЗВЕРНУТЬСЯ, СВЕРНУТЬСЯ и ПРИБЫТЬ В ЧАСТЬ БЕЗ ПОТЕРЬ. Все мы погрузились в машины. Я попал в УРАЛ-375, груженый лыжами. Сначала было хорошо - лежали поверх лыж и дремали, но вот асфальт кончился, пошла бетонка и мы периодически стали подпрыгивать вместе с лыжами. Пришлось ехать сидя. Долго ехали куда-то, начало темнеть. Заехали в какой-то перелесок. ВСЕ К МАШИНЕ. Вылезли, построились. Вот вам задача - снять из машины маскировочную сеть и покрыть ею Зил-131 с будкой. Легко сказать, СНЯТЬ, ЗАМАСКИРОВАТЬ, ведь скатанная в рулон сеть весит не менее 200 кг. Кое-как разгрузили, развернули, стали натягивать на машину. ВСЕ ЗАМАСКИРОВАЛИ! ТЕПЕРЬ РОЙТЕ ЯМКИ, СТАВЬТЕ СТОЛБЫ ПО ПЕРИМЕТРУ и НАТЯГИВАЙТЕ КОЛЮЧКУ! Ломы, лопаты в руки. НАЧАЛИ! Земля промерзла и, как стекло, отлетает крошками от лома. Ямки не получаются. Столбы начали утрамбовывать снегом. Стоят кое-как, родненькие. Натянули колючку в три нитки, прибили где к столбику, где к осинкам и, обессиленные, завалились в какой-то прицеп и сразу уснули. ПОДЪЕМ! ВАШУ МАТЬ! ЭТО УЧЕНИЯ! ЗДЕСЬ СПАТЬ НЕ ПОЛОЖЕНО! Встали вокруг костра, колышимся. Один задремал и плашмя упал прямо в костер. Оттащили. Наконец, наступило долгожданное УТРО! Мы смотрим друг на друга - перемазанные в саже, растрепанные, автоматы коричневые от ржавчины, КОШМАР! Сначала хотели нас заставить их чистить, но вовремя опомнились - еще половину З.Ч. растеряют. Кое-как свернулись, приехали на десятку, почистили и смазали наши старенькие АК и начальство нам позволило днем часа 3 поспать. СЛАВА БОГУ, ВСЕ ЖИВЫ!!!

               Припомнился случай со мной в карауле в учебке. Достался мне караул по охране сберкассы. Пост находился внутри здания, где в небольшом помещении тупо сидишь напротив сберкассы и дремешь. Вот сижу я и смотрю – какие-то личности лезут через окно и начинают потрошить сейф. Я вспоминаю, что я часовой и должен отразить нападение, Непослушными, ватными руками достаю из-за спины автомат, снимаю с предохранителя и пытаюсь передернуть затвор. Но никак не получается, да и враги уже рядом. От ужаса я заорал и … проснулся - сижу на стуле, автомат в руках, гляжу - предохранитель снят на очередь. По спине пробежал холодок, отстегнул магазин, оттянул затвор - патрона в патроннике нет. Слава Богу! Ведь точно помнил, что сел в кресло с автоматом на плече. Немного пришел в себя, положил автомат на пол, подальше, и снова заснул. А что же еще нужно молодому 18-летнему парню - пожрать, поспать, и с девочками во сне пообниматься.

   На 9 мая 72 года наш  взвод наметили на торжественное мероприятие - концерт в РДК Карталы. Мы должны были по двум проходам войти в зал и встать напротив каждого ряда, олицетворяя собой  Вооруженные Силы Советской Армии. После торжественных слов ст. лейтенанта прокричать: «Служу Советскому Союзу!» и далее через текст: «Ура! Ура! Ура!». Тренировали нас в небольшой аудитории ДК, где была хорошая акустика. Получалось просто замечательно. Стоим в фойе, ждем, немного волнуемся. И вот: «ПОШЛИ!».   Строевым шагом заходим в переполненный зал и сразу заминка. Кто-то передний замешкался и мы каждый встали не у своих рядов, затем по очереди шаг, еще шаг. Получилось скверно.  Косим глазом по сторонам. Господи!  Молодые женщины,   девчонки  на нас смотрят   вроде бы  с восхищением. Вот старлей читает здравицу СА и тут подходит к моменту, где мы должны кричать. Мы глубоко вдыхаем воздух, замираем (как учили ) и …  тишина.  Никто не начал кричать. Каждый ждал, что кто-то начнет, а я, мол, поддержу. Несколько секунд, и мы с досадой каждый на самого себя, выдыхаем.   Лейтенант недовольно продолжает текст  и доходит до слов, где мы должны кричать Ура! Тут уж мы, наученные горьким опытом, глубоко вдохнули и, …  опять глухо.  С позором вышли из ДК. Зам. ком. взвода ст. с-т Бохан  кричит  с-ту Енгалычеву: «Гони их в казарму, никаких им концертов». Мы понуро шли с чувством сильной досады на самих себя.  Нам выпал шанс стать карталинскими артистами!  И вот  почему-то не получилось. Какая жалость.

В  Учебке, в 1972 году, где-то в конце апреля, после очередного марш-броска до стрельбища, мы приготовились к стрельбе из пулемета РПД из амбразуры бетонного кольца, изображающего вышку на площадке.  Пулемет один (курсант Канцеров), а стреляющих человек двадцать. Как назло, передо мной пулемет от многочисленной стрельбы стал стрелять одиночными.  Начали срочно его разбирать. Кто-то предложил промыть его бензином. Взяли из УАЗика баночку бензина и промыли пулемет. Я изготовился стрелять короткими очередями.  В ленте через каждые 15 патронов отсутствует один  для обозначения конца стрельбы очередника. Поднимается мишень и я, прицелившись, коротко нажимаю на курок.  Но начавшаяся очередь  останавливаться и не думает.      Я лихорадочно толкаю курок пальцем назад - не получается. Пулемет рвется из рук, я не вижу, куда он палит. Видя это, офицер, стоящий рядом с амбразурой, смотрит на мои действия и просто хохочет. Тут стрельба закончилась и я,  обескураженный, узнаю, что в мишень-то я так и не попал. От первой мишени дорожка от пуль дошла почти до кольца.  Затворная рама у РПД  внизу, поэтому при стрельбе ствол отклоняется вниз.  Еще раз стрельнуть не дали. После моей стрельбы  пулемет по новой разобрали и смазали и он стал стрелять как положено. Скорее всего, при разборке неправильно поставили какую-то деталь или бензин повлиял.

На стажировке был за помощника начкара и вот  подходит момент переключать  С-100  с дежурного режима 380 в,  в боевой 1650 в.  Надеваю защитные  одежды  и иду  выключать ножы на шинах.  А по инструкции рядом должен контролировать начкар  с инструкцией в руках.  Но ему  лень  - задедовал. Я чувствую, что-то не то делаю и в последний момент   не стал переключать, а   стал читать инструкцию.  Твою мать!    Сначала надо вырубить автомат, а потом ножи.   Сказал  об этом начкару - он сразу побледнел и кинулся сам переключать режим.  А так бы под нагрузкой  образовалась   эл. дуга и спалила   ножи.  ЧП,  замена ножей  с выездом ремонтной бригады, оргвыводы.

После распределения я попадаю в 1-й полк  и тут же подхватываю ангину.  Иду в лазарет в надежде, что доктор пропишет какие-нибудь таблетки.  Но врач, молодой лейтенант, осмотрев мои гланды, пишет направление в госпиталь  для консультации у начальника  ЛОР-отделения  п. п-ка …. Я прихожу с направлением в  госпиталь  и неопытная медсестра оформляет и переодевает меня в больничную робу и ведет к заведующему: «Почему без моего разрешения? Как и кто посмел?   Скоро  УЧЕНИЯ!».  Затем, видя, что я уже переодет, более дружелюбно спрашивает: «Поможешь, мол,  развернуть госпиталь в полевых условиях.   Я не в силах был отказать.      И вот начались дивизионные учения.   Нас, легкораненных, человек  пять, вместе с медперсоналом, усадили в автобус. Приехали в какую-то деревеньку и обосновались в местной школе.  Быстро помогли в ней развернуть  полевой госпиталь и  залегли в саду, чтобы не попадаться никому на глаза.   Вот прилетел вертолет. Несколько генералов и полковников прошествовали по улице.    Вот бежит группа солдат с полной выкладкой  с офицером во главе.   Изможденный, недовольный их вид говорит, что они категорически не согласны с такой участью.   Мы, конечно, им посочувствовали и  горько пожалели, что нам не пришлось  поучаствовать  в этих  маневрах. Закончился день.     Стало темнеть и кто-то из бойцов заметил, что на чердак школы  слетелась большая стая голубей.  Утром  весь персонал госпиталя ел голубятину (вся еда, это грудка). Кроме одного капитана, который был возмущен этим варварством, но впоследствии  смотрел на нас, пожирающих голубей,  и украдкой глотал слюни, но  все- таки  держал  фасон. Приехали с учений. И вот настал день расплаты -  ПРОШУ ПОД НОЖ!    Я было, мол, НЕНАДО, вроде все  утихло.   Ан нет, а куда же списать  все, потраченные на меня, расходы, так  что ПРОШУ НА ПЛАХУ!   Захожу в пыточную, полумрак.   П .п-к  усаживает меня на простую табуретку и велит, чтобы я держался за нее. Шприцем с длинной иглой делает поочередно несколько раз в каждую гланду уколы.  Сидим несколько минут:  «Ну, как себя чувствуешь?»   Хочу сказать:  «НОРМАЛЬНО», а получается какое-то мычание.  Вот он лезет мне в рот  волосатой рукой со скальпелем  и я начинаю захлебываться своей кровью.  Не выдерживаю и кашляю кровью  прямо на его лицо.  Он утирается и опять  лезет в мою открытую пасть.   Оказывается, гланды не просто отрезают а подрезают их и  вывертывают  до отрыва.  Это я узнал уже в палате, сидя всю ночь с плевательницей  у подбородка, в которую постоянно  текла струйка.    

           У каждого в жизни бывают такие отрезки времени, которые и вспоминать не хочется (например, 90-е годы).   А вот про  дни службы в  Советской  Армии вспоминаешь с какой-то  хорошей грустью.  Всплывают в памяти  фамилии и лица, давно позабытые.  Даже злющий на весь свет командир роты капитан Стеблин А.Т. в памяти  всплывает, как  родной.  Сейчас бы  посидеть  с ним  за бокалом  домашней настоечки, посмеяться над его, иногда излишней, придирчивостью.  Когда он, тряся  своим  костлявым  пальцем перед лицом  младшего сержанта Ленина В., задел и поцарапал  до крови ему нос, а потом,   виновато  озираясь, доставал из  своего кармана замусоленный  носовой платок и, суя его в руку  Володе  Ленину, продолжал отчитывать его, приговаривая:  «Как ты можешь позорить такую фамилию, твою мать…?».   

          Новый, 1973 год, я встретил на дежурстве. Выпили за Новый год  по кружке   крепкого чая, сидим,  балдеем. Далеко за полночь  звонок с какого-то караула,  мол, кто-то пускает  осветительные ракеты чуть ли не над караулом.    Конечно,  кажется, что рядом, а на самом деле скорее всего салют в ближайшей деревне. 505-ый  посылает резервное отделение на тягаче  ГТСМ разобраться, в чем дело.  Приезжаем в караул, начкар показывает направление и  мы на тягаче  напрямую поперли. Вот же  отличная техника - нипочем ни сугробы, ни кусты.  Поездили по оврагам -  никого,  но надо же развить бурную деятельность - нашли какой-то след и пробежали по нему метров 100.    Все,  рейд закончен, поехали в карпом звонить 505-му.  В карауле  мужики  нас сытно накормили, напоили чаем.  Стали собираться домой, ан  нет.   Тут  обнаруживается отсутствие  наличия  штыка с ножнами у молодого бойца (Долгополов или Гилев). Перетерся до конца  старый ремень  ножен.  Кинулись искать в тягаче – нет. Доложили 505-му и поехали искать.     Там, где  выходили из тягача и дальше по  тропе  пропахали каждый сантиметр   снега,  метров 50.    И  НАШЛИ  свою пропажу, а диверсантов, к счастью, мы так и не  встретили. Пронесло.

           Где-то в марте 1973 года, еще лежал снег. По гениальным планам  полкового штаба  были проведены  учения - отражение нападения  РДГ (Разведывательно-диверсионной  группы) противника на 101 сооружение. Командовал учением командир роты  к-н  Стеблин.   Диверсионная группа в составе:     главарь Джеймс  Бонд (ст.  л-т Максимов) с отделением нападает   и я со своим отделением  еду на тягаче к месту нападения. Тут  начинается потеха.   Подается вводная   - покинуть тягач,  ГАЗЫ, прочесать посадку.  Хорошо еще, химзащиту не надевать.  Медленно идет тягач и мы в противогазах бежим за ним по колее. Ни черта ничего не видать, мелькает что-то впереди, начинаем выдыхаться.   

.   И тут нас  валят на снег диверсанты. Резать не стали, а так, вроде того, взяли в плен. Что удивительно, диверсанты действовали без противогазов.  Залезли все в тягач - мы угрюмые, РДГ веселые – победили.  У меня мысли:  «Взяли в плен, позор, расстрел».   Но ничего, все простодушно посмеялись над нашими растерянными физиономиями и вернули автоматы.  Стеблин учениями  был доволен. Главное отмечено, что проведено. А то, что мы попали в плен, это же условно. А в натуре  наша обязанность продержаться  несколько минут, до подхода  основных сил, а дальше ты считаешься геройски погибшим. Если жив – значит, тебе  ПОВЕЗЛО!

Где-то весной 1973 года к нам в часть  поступил  с поварских курсов  новый повар  для 101 сооружения,  кореец  Огай-Син-Муку, который знал штук  10-15  русских слов (как он учился в учебке, наверное, НА ГЛАЗ?), а главное - ОН НЕ БЫЛ КОМСОМОЛЬЦЕМ.  Поступило указание - срочно принять в члены! Приняли, конечно, единогласно.   Стали заполнять комсомольский билет:  фамилия - Огай, имя – кто-то предложил Олег, пусть Олег.     Над отчеством  голову ломать не стали.      

             Мой  друг, Сероухов В.,   решил  поступать в военное училище.   Под наши безобидные насмешки он  в июне 1972 г.  едет поступать.   Через три недели, под наш дружный хохот, он возвращается в полк - не поступил.   Стеблин смотрит на него как на врага. Через год готовится  вновь поступать.  Здесь уже  Стеблин  заподозрил  что-то неладное, пригрозил: « ЕСЛИ СНОВА НЕ ПОСТУПИШЬ, ПОЙДЕШЬ НА ДЕМБЕЛЬ ПОСЛЕДНИМ!».  Повторилось  то же, что и год назад. Стеблин понял, что его   об… бали,  рвал на себе волосенки и  сыпал   на него проклятья и угрозы, а мы  продолжали над ним смеяться и подкалывать. «А что вы смеетесь, ведь я два раза  за службу был дома, да и отдохнул  от армии немного».   Тут мы и скисли. Действительно,  так и получалось. Он выбирал  училище такое, чтобы ехать через Пензу.  В   Пензе делал остановку на 2 дня, затем беззаботно сдавал, а последний экзамен  заваливал  и на обратном пути опять на 2 дня делал остановку в Пензе. СМЕЕТСЯ,  как известно, ПОСЛЕДНИЙ!

         Летом 1973 г.  в дивизию приезжал  Егоров М.А. (что с Кантария  М.В.   водружал над рейхстагом  знамя Победы).     Нас повели на встречу с ним в музей дивизии.   Мужик,  видно по  изможденному лицу, частенько  попивал.   Рассказывал как водружали  знамя. Это делать пришлось два раза – первый раз в темноте под пулями, второй – днем, для сьемки.  В музее была панорама  боя и перед ней  инсталляция  с разбросанными  гильзами и немецкими крестами.   Крестов было  так много, что я взял один в руки посмотреть.  Пробежала мысль, не взять ли один для потехи.  Но удержался, а вдруг кто-то следит,    ведь потом доказывай, для каких целей  брал.

            Вот, видя эту фамилию, вспомнил еще  одного бойца. Одно время  был у нас в резервном отделении рядовой Мома. Небольшого роста, неплохой парень, но уж очень  лицо у него слишком угрюмое, когда  о чем-то задумается.  Один раз его, такого задумчивого, увидел   полковой  замполит  (п.п-к  …., к сожалению не помню) и сразу забеспокоился. Начал меня расспрашивать,  мол, что у него случилось, какое горе.  Я говорю: «Да все у него нормально, просто у него вид такой»  и  кричу ему: «Мома,  ну-ка,    улыбнись!   Когда понял, в чем дело, заулыбался. Когда  что-то   не получается  в   полку, пошла такая поговорка:  «ТЫ ЧЕГО МОМУ  ЕБ…Ш!». И что удивительно, когда я   дембельнулся, то   на гражданке   услышал   похожее выражение:  «ЧЕГО МУМУ ЕБ…Ш!».

             Комментарий группы 68547, 44182... Александр Васильевич, я во время боевого дежурства исполнял обязанности 17-го посменно с Юрием Батухтиным.   Вдобавок, резервное отделение тоже было под моим контролем.  Я должен был  инструктировать и производить смену караула.   Днем еще все это соблюдалось, ну а ночью или во время дежурства 17-м,  конечно, нарушалось.  Они сами меняли друг друга.  И вот как-то среди ночи меня разбудила непонятная суматоха. Ко мне  подбегает 16-й  ст. л-т Максимов и, как имениннику трясет мне  руку, поздравляет с победой. Я, мол, правильно учил своих подчиненных и вот результат.  Вроде бы Джуматаев отразил нападение агрессора и автоматной стрельбой остановил превосходящие силы противника и обратил его в бегство. Я предвкушал уже, где делать дырку под орден или под медаль. Быстро оделся и побежал подробно прояснять ситуацию. Вот в дверях появилось злобное лицо к-на Стеблина. Увидев меня, он погрозил мне кулаком. Я забеспокоился - с чего это он. От зловещего вида капитана в меня вселилась тревога. Что же произошло?  Оказывается, Джуматаев, обходя строения 101 сооружения, услышал звук приближающего автомобиля  с тыла  и поперся туда. Автомобиль  Москвич, наверное с рыбаками, заблудился и уперся в колючку.  Стал разворачиваться и застрял в канаве.  Пока он буксовал, часовой перелез через колючку (что категорически запрещено)  и стал подходить к машине. А она в это время выехала из канавы и спокойно поехала прочь. Что делать часовому в этой ситуации?  Враг уходит!    СТОЯТЬ!  Первая очередь в воздух (как учит Устав!). Вторая вслед убегающему противнику.  Слава  Богу, стрелок оказался не  ВОРОШИЛОВСКИМ. В движующуюся мишень, конечно, не попал,  МОЛОДЕЦ!  Как учили. После основательных разборок мне, за отсутствие инструктажа перед каждой сменой, объявили строгий выговор. Обещанный отпуск накрылся. Служба продолжилась после того, как я нашел и сдал все 7 гильз после героического сражения.

                    В жизни у меня  случались такие совпадения, что я поверил в сверхестественную силу  и своего  Ангела  Хранителя.   Призывали меня в  МОРФЛОТ на подводную лодку  какой то  КОМСОМОЛЕЦ   (Комсомолец - это атомная ПД, Московский комсомолец,   Челябинский….). В силу  непредвиденных  обстоятельств я миновал этой участи и попал  в доблестные РВСН.   Впоследствии  узнавал о трагедии К-19 в 1972 году. К -56  в 1973 и  понял, ЧТО КТО-ТО МЕНЯ СПАСАЕТ.

12 ноября 1973 года – моя ДЕМОБИЛИЗАЦИЯ!!! На вокзале Карталы к нам, троим землякам, добавился еще один, гражданский (из весеннего призыва, приезжал в дивизию за какими-то документами). Он, в гражданской одежде, побыстрому собрал деньги и организовал два литра водки с закусью. До Пензы добрались, слава Богу, без происшествий. У вокзала встретили еще кого-то из сослуживцев, вернувшихся раньше нас (по-моему, Канцерова). Распрощавшись с однополчанами я направился к своей тетке (тетя Женя Ишимова). А там у нее как раз проездом из командировки мой дядя (Виктор Кукушкин, брат моего отца). Приехал на бортовой машине ГАЗ-51, гос. номер 55-25 ПЕН, с нашего спиртзавода. Он и поведал, что сегодня проводили в армию моего соседа Виктора Миронова и Михаила Иванова и сейчас они на пересылке (ул. Тамбовская). На пьяную голову появилась шальная мысль поехать на пересылку и проводить призывников. И вот мы на Тамбовской. Через проходную я прошел, как вроде покупателя (сопровождающий призывников до части) и протащил за собой дядю. В толпе отыскали Виктора, обнялись, а Михаила увидели уже в строю, на погрузке в автобус. Успели только на прощанье пожать руки. Пришлось сходить к дежурному офицеру и узнать, когда отправляется команда Виктора. Через 2 дня. И вот снова родилась глупейшая идея – съездить призывнику на один день домой. Ехали на электричке, а в Сердобске сели на машину дяди. И вот мы дома. А там у соседей еще не убрали со столов закуску от проводов. А тут и встреча подошла! Один день превратился в полгода и Виктор ушел в армию только весной.

 После армии я три года  работал на спиртозаводе, возил на к -700 мазут в цистерне 12 тонн. И вот один раз  я решил сократить путь и поехал   по  дурости через  крутую гору. Начал спуск и стал притормаживать  тележкой и вдруг осознал, что прошел дождь и телега не тормозит, а напирает на трактор и норовит его развернуть. Спуск сначала пологий а затем обрывается  резко вниз.  Чтобы не развернуло трактор, я нажал на  муфту ( педаль слива ) и трактор покатился в накат.  Вот  он, гребень, за которым не видно конца горы. Трактор, как электричка с воем постепенно набирает ход. Наступает перелом и все с большим ускорением я лечу  в неизвестность.  Пытаюсь удержать трактор на прямой и лихорадочно  кручу руль  туда-сюда.  Половина горы позади, вроде все нормально, но чувствую, что при такой скорости не вписываюсь в левый поворот и лечу прямо через кусты, не зная, что там впереди,   Впоследствии запомнилось, что когда летел с горы,  испуга не было, а когда вылез из трактора и хотел закурить, то не мог. Все тело начало трясти, как в лихорадке и я даже не мог зажечь спичку. Сорок лет я не хотел вспоминать этот случай, а недавно поехал на эту  дорогу, а там песчаный карьер.

             Живет  человек,   и жизнь, как бы  случайно  ставит  на его пути какие-то выигрышные для будущего ситуации. Один их  видит, использует, реализует.   А  другой  не  принимает  во внимание. А  потом говорим: «СУДЬБА!».   А на самом деле  свою судьбу  мы создаем сами.  Моя жизнь после службы была типичной для многих дембелей.  Кто-то поступает учиться или, женившись, идет на работу, а я с друзьями веду положенные мне по закону три месяца праздную жизнь. До нового года встречаем оставшихся дембелей, гуляем на скороспелых свадьбах, деремся на танцах (чуть не угодил за драку на зону БАКЛАНОМ по 206 ст. за хулиганство, от 3 до 5). Да еще в итоге поступил на работу трактористом на СПИРТОЗАВОД. Там мужики живут не более 40 лет, а если прожил 45, то его поздравляют, как долгожителя и желают еще протянуть хоть годок. Утро начинается с похмелья, рабочий день навеселе, а вечером прощальный ужин в гараже. Я начал задумываться: «ЧТО-ТО  Я  СЛИШКОМ   ПРАВИЛЬНО  ЖИВУ    И  ЖИТЬ  МНЕ  ОСТАЛОСЬ   ЛЕТ  ПЯТЬ». Почти три года такой правильной жизни не давали мне ни одного  шанса ни на семью, ни на будущее. И тут, О ГОСПОДИ, приходит письмо от моего друга однополчанина Батухтина Юрия.

        "Здравствуй,  Саша!  Наверное, ты  удивишься, когда  получишь это письмо.  Помнишь,  наверно, такого товарища, как Батухтин, который  служил когда-то с тобой вместе. Я сейчас учусь в Харькове в юридическом институте.   Дело  в том, что хочу и тебя сагитировать  поступать сюда.  Вчера я разговаривал с  твоим  земляком,  с  Василием Крайновым, он  тебя знает, да и ты, наверное, его тоже.  Рассказал  он мне  немного  про  тебя.  Говорит, волосы ты отрастил  и  усы.  Но это все так, ерунда. Думаю, по его словам, что  жизнь у тебя  там  идет  не очень-то интересно.  Делать, думаю, там нечего, кроме как спиваться потихоньку.   Так вот,  Саша, давай, пока не поздно, собирай документы и приезжай сюда, а что самое  главное, не бойся, что  не поступишь.  Сдай  на 3  все экзамены и считай , что  поступил.  Я сам в прошлом году поехал сюда  поступать НА ДУРАЧКА и вот учусь, кончаю 1-й курс.  Учиться  здесь 4 года. С Пензенской  области учится много ребят.  Так что, Саша,  не раздумывай, приезжай. Для этого нужно собрать документы …    Пока  молодой,  надо  пытаться, а  работа, она от тебя  никуда не убежит.  Уверяю тебя, если поступишь, каяться не будешь. Решай, но делать надо скорее. Как получишь письмо, напиши мне ответ. Буду ждать.  Ю. Батухтин.  30.05.75г.".       

      От этого письма  меня  как кипятком ошпарило  -  ЭТО  ЧТО ЖЕ  Я,    ТАКОЕ  ДЕРЬМО,   ДЕЛАЮ!   Так  стало  стыдно мне  перед  Юркой, что я  даже  не стал писать ответ.  Да и о чем писать-то.     С  тех  пор  начал  задумываться,  как  дальше быть.     Ехать в Харьков нельзя – в Управлении МВД по Пензе направление мне не дали. Помог  мой  одноклассник   Владимир  Яшин.  Он  хоть   и пришел  из армии позже меня на полгода,   а уже  закончил  2-й курс мехфака  Сельхозинститута.  Вместе со мной,  в свое  личное  время поехал оформлять меня на подготовительные  курсы  МЕХФАКА.     

              Спали с ним в общаге на одной койке  валетом.  При собеседовании математичка  спросила меня  какой-то  логарифм, а я  после спиртзавода  дробь  с дробью сложить не мог.  Выручила  преподаватель по физике,  подсказала. Решение  комиссии:  «Принять не можем - направление от спиртозавода не пойдет».  Хорошо, в характеристике  (Виктор Шубкин  сам  сочинял и для красного  словца  написал, что я комсорг группы).  Нужна  характеристика  из  Райкома ВЛКСМ.  Вышел я на крыльцо  мехфака, глянул  на  пивбар  - хорошо бы сейчас  кружечку глотнуть и забыться.  АН,  НЕТ!     Побежал на электричку в Сердобск  за характеристикой   и т.д.  Прихожу утром  в Райком  ВЛКСМ,  первого секретаря  уже нет, обращаюсь  ко второму.  Сказал правду, что  я никакой не секретарь, да и комсомольцем  числюсь в гараже  я один,  Но  направление и характеристика от  Райкома  -- это мой  единственный  билет  в дальнейшую жизнь,  иначе   КОНЕЦ!     Он  тут же вызывает  секретаршу и   велит  ей  напечатать направление и характеристику срочно.  Она  стала печатать, а мне  предложила  характеристику  написать самому. Попросил образец и она дала   мне  характеристику  какого-то   боевитого коммуниста, чуть ли не героя  Советского Союза.   Я  аккуратно  списал, выкинув  фронтовые подвиги, она  перепечатала и  вот - Я  СЛУШАТЕЛЬ   ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫХ КУРСОВ  ИНСТИТУТА! 

               На  курсах  повторялась программа  средней  школы,  но  для меня это  было как по новой.   Приходил в общагу  и ложился на койку -  голова  разрывалась. Всего  пять лет  после школы, а какая деградация. Постепенно втянулся в учебу и весной досрочно сдал по курсу экзамены, а они являлись вступительными в институт. Вот сколько душевных людей было на моем пути – и Юрий Батухтин, и Владимир Яшин, и Виктор Шубкин, и преподаватель физики, и второй секретарь ( к моему стыду, не помню их фамилии и И.О.) . Если бы не они, то я вот уже 40 лет, как караулил глину на нашем Куракинском кладбище.

           Написал  свою исповедь  для  того, что,  может быть,  для кого-то  она будет поучительной.  У  меня  пример перед глазами был  - мой  старший брат.  Анатолий  пришел из армии в 1970 году, а в 1974  скончался   от  отравления этиловым алкоголем. Ему было всего  25 лет.

Оглядываясь назад,   я с  ужасом  узнаю, что  молодые  ребята, мои товарищи  по  бывшей  работе,  давно  на  кладбище.      

Все  зависит от самого человека. Вот  расскажу   случай  со  мной   уже в зрелом  возрасте.   Умирает  от алкоголя  мой   товарищ  по работе и я,  глядя  на  портрет с датами жизни и смерти,  понимаю, что   он  рожден  в 1952 году, а  скончался в 2004.  Значит, рождения 52 года, умер  в 52  года.  Примеряю на  себя:  я с 53, значит,   по этой  логике  моя очередь  в 2006.  Как-то стало не по себе.   Более 4-х  лет  не пил  даже  пиво.  Потом  все  как будто забылось и  вот  на  тебе:  опять  напоминание -  умирает  второй  мой  товарищ от алкоголя  в 2008 году,   и  год  его рождения  1954.

.